Разорванная связь - Страница 32

– Договаривайте.

– Вы, – сказал Гарригес, – именно вы могли забрать с собой карточку-ключ и воспользоваться ею через некоторое время. Ключа мы до сих пор не нашли.

– Там что-то упало. Когда я снимал с него пиджак, то услышал звук падающего предмета. Нечто металлическое. Возможно, ключ или жетон. Поэтому я включил лампу и нагнулся, чтобы поискать упавший предмет. Но я ничего не нашел.

– Мы тоже ничего не нашли, – сообщил Гарригес, – и этот факт тоже не в вашу пользу, сеньор Дронго. Иначе мы могли бы понять, каким образом ваши отпечатки пальцев оказались на этой лампе. Но на полу ничего не было, я сам все осмотрел.

– Но я слышал, – настаивал Дронго, – может, это был небольшой ключ, который он потом поднял.

– Среди его вещей не было ключа, – грустно заметил Гарригес, – мы все осмотрели. И вообще никаких металлических предметов. Не знаю, что именно у него упало, но мы ничего не нашли.

– И это тоже говорит не в мою пользу, – подвел неутешительный итог Дронго. – Значит, отпечатки моих пальцев на лампе остались, а упавший предмет вы нигде не нашли. Тогда получается, что я соврал. И отпечатки остались тогда, когда я бил его по голове. Там хотя бы нашли другие отпечатки или остались только мои?

– Были и другие, – улыбнулся Гарригес, – сейчас мы все выясняем. Я думаю, уже к вечеру мы получим первые результаты. И все сразу прояснится.

– Не уверен, что все так просто, – меланхолично заметил Дронго. – А кнопку звонка вы проверяли? Кто оставил на ней свои отпечатки пальцев?

– Там не было отпечатков, – огорчил его Гарригес.

– Но этого просто не может быть. Кто-то пришел и звонил Золотареву, чтобы он открыл дверь. Если бы стучались, то этого человека могли услышать соседи. Значит, звонили. Почему тогда на кнопке звонка нет отпечатков пальцев? Или это был убийца, который заранее позаботился об этом?

– Не знаю, – признался Гарригес, – мы об этом как-то не подумали. Извините, но я должен идти.

Он быстро отошел, смущенный столь явным промахом. Дронго проводил его долгим взглядом. Кажется, ни Морено, ни Гарригес не вызывают у него большого доверия. Хотя комиссар человек опытный, должен во всем разобраться. Он подумал, что нужно спуститься в ресторан пообедать. Он даже не мог предположить, чем закончится для него сегодняшний день.

Глава 10

В ресторане было немного людей. Он сел в углу и попросил официанта принести ему гаспаччо, холодный андалузийский суп, и баранину, зажаренную на гриле. Спиртного он обычно днем не пил, но неожиданно для себя попросил принести ему бокал красного местного вина. Закончив обедать, он вышел в холл. Здесь царила обычная суета большого отеля. Кто-то приезжал, кто-то уезжал. Но сегодня здесь чувствовалась какая-то настороженность, люди старались говорить как можно тише и не шуметь, словно отсутствие шума могло помочь найти возможного преступника.

– Извините, – услышал он у себя за спиной негромкий женский голос, – вы господин Дронго?

Перед ним стояла красивая женщина лет сорока. Тщательно уложенные каштановые волосы, умелый макияж. Серые миндалевидные глаза. Такая же короткая стрижка, как у дочери. Только лицо немного вытянутое. Жесткая линия губ, резкие складки у рта, которые ее совсем не портили, а, наоборот, придавали своеобразный шарм. Она была одета в темное фиолетовое платье, элегантно облегавшее ее фигуру. Золотая отделка на плече выдавала известную фирму.

«Такая женщина способна понравиться кому угодно», – подумал Дронго, уже понимая, кто стоит перед ним.

– Меня обычно так называют, – ответил он, – а вы… госпожа Золотарева.

– Да, я Алиса Золотарева, – кивнула она. – А вы, очевидно, тот самый незнакомец, о котором все говорят. Дочь и зять уже сказали мне, что разговаривали с вами. И вы якобы сообщили моей дочери, что знаете тайну, раскрыть которую можете только мне. Именно поэтому я решила спуститься вниз, чтобы с вами познакомиться и переговорить.

– Разрешите выразить вам мое соболезнование, – начал Дронго, – я хочу…

– Не нужно, – прервала она его достаточно твердо, – не стоит говорить лишних и явно ненужных слов. Давайте пройдем куда-нибудь в кафе и сядем. Мне важно с вами поговорить. Только не здесь, в холле. Мы словно на манеже цирка, а вокруг тысячи зрителей. По-моему, уже все знают, что я сегодня ночью потеряла своего мужа. И все смотрят на меня выжидательно-сочувствующе. Ведь еще точно неизвестно, кто его убил и почему. Меня и подозревают, и жалеют одновременно.

Они прошли через холл, вышли на улицу. Здесь находилось небольшое кафе, в котором в это время суток почти никого не бывало. Солнце светило достаточно ярко. Они уселись под тентом. Он попросил себе зеленый чай, она чашку крепкого кофе без молока и сахара.

– Вы курите? – спросила она.

– Нет, – ответил Дронго.

– Я бросила. Четыре года назад. Но сейчас вдруг поняла, что с трудом сдерживаюсь. Может, попросить принести мне сигареты.

– Не нужно, – сказал Дронго, – это не самый лучший способ отвлечься.

– Да, наверно, вы правы. Итак, вчера вы были последним, кто встречался с моим мужем. Я правильно все поняла?

– Последний, о ком официально известно, что он встречался с вашим супругом, – сказал Дронго.

– Примем это уточнение, – согласилась она. – Итак, вчера вечером вы встретились с моим мужем. Долго беседовали. И в результате вашей беседы вы решили помочь ему не возвращаться к себе в номер. Я все правильно излагаю?

– Да, пока да.

– Вы сняли ему номер в этой гостинице, на нашем этаже. Одноместный номер, за который вы сами и заплатили. А потом оставили моего мужа и ушли. А утром его нашли убитым.