Разорванная связь - Страница 9

Но когда висит табличка, все стараются соблюдать некое подобие тишины. И тем более никто не посмеет постучать в дверь. Но в дверь стучали и звонили. Все настойчивее и громче. Дронго поднялся, чертыхнулся, набросил банный халат и подошел к двери, открыл ее. На пороге стояло несколько мужчин вместе со вчерашним портье. Увидев Дронго, он утвердительно кивнул головой, показывая на него стоявшему рядом мужчине. Тому было лет пятьдесят. Располневший широкоплечий мужчина с грубыми чертами лица, мясистыми щеками и узкими, словно пулеметные гнезда, щелочками глаз. На голове у него была большая широкополая шляпа, на нем был серый мешковатый костюм. Он недовольно смотрел на Дронго.

– Доброе утро, сеньоры, – мрачно поздоровался Дронго, – что случилось? Почему вы решили меня разбудить?

– Простите, сеньор, – ответил ему на английском портье Эрнандес, – вы говорите по-испански?

– Нет. Но многое понимаю. Я знаю итальянский, и мне несложно понимать ваш язык, когда вы говорите медленно и четко.

– Это комиссар Мануэль Морено. Он из уголовной полиции. Хочет с вами побеседовать.

– Очень приятно, сеньор комиссар, – кивнул ему Дронго. – Но почему так рано? Сейчас только половина десятого. Может, мы поговорим после завтрака?

– Давайте поговорим на итальянском, – предложил комиссар. – Спускайтесь вниз в комнату администрации. С левой стороны от кабины лифтов. В глубине холла. Я вас буду там ждать.

– Конечно, спущусь. Вы можете объяснить, что произошло?

– Когда спуститесь, тогда и узнаете, – недовольно проворчал комиссар, – мой сотрудник будет ждать вас в коридоре.

Он повернулся и ушел. Портье поспешил за ним. Офицер полиции остался стоять в коридоре, выразительно глядя на Дронго, словно подозревая, что тот сейчас откроет окно и сбежит. Дронго громко чертыхнулся и закрыл дверь, отправился в ванную комнату, чтобы побриться и принять душ. Через пятнадцать минут он был уже готов и, выйдя из номера, обнаружил стоявшего за дверью полицейского.

«Это уже серьезно», – подумал Дронго, спускаясь со своим провожатым на первый этаж.

Они прошли в комнату генерального менеджера. В приемной толпилось несколько человек, среди которых выделялся молодой мужчина лет тридцати. У него была запоминающаяся яркая внешность. Крупные черты лица, большие черные глаза, волнистые волосы. Он мрачно посмотрел на Дронго и отвернулся. Дронго вошел в кабинет, где находился комиссар и еще двое людей в штатском.

Комиссар показал на стул в центре комнаты.

– Где вы были вчера вечером? – сразу спросил Морено.

– Хороший вопрос, – усмехнулся Дронго. – Вчера вечером я был здесь, в отеле. И ужинал в ресторане. Можно опросить официантов, они подтвердят. И еще я подписал чек, где указана стоимость моего ужина и время, когда я его закончил. В этом отеле все автоматизировано, достаточно взять распечатки моих счетов. Для этого не обязательно было будить меня так рано.

– Вы ужинали с кем-то или были один?

– Конечно, один. Я ни с кем не ужинал.

Комиссар и двое незнакомцев переглянулись.

– Свидетели утверждают, что вы были не один, – грозно произнес он, – они видели, как вы ужинали вдвоем. К вам подсел еще один гость из России.

– Вы противоречите сами себе, сеньор комиссар, – развеселился Дронго. – Я говорю, что ужинал один. Вы невольно подтверждаете мои слова, утверждая, что ко мне подсел еще один гость. И все это видели. Вот это правда. Когда я уже заканчивал ужинать, ко мне действительно подсел один из гостей отеля. Он увидел, как я читаю газеты на русском языке, и решил со мной поговорить. Поэтому я сказал вам правду. Ужинал я в одиночестве. А после ужина ко мне подсел сеньор Золотарев.

– Вы встречали его раньше?

– Один раз встречал. Пять лет назад. Но тогда у него была совсем иная внешность. Бородка, усы. Я его не узнал. А он мне напомнил, что мы встречались у знакомого режиссера. Но с тех пор я его не видел. И даже имени его не запомнил. А почему вы спрашиваете о нем?

Комиссар снова переглянулся с незнакомцами. И, поднявшись со стула, подошел к Дронго.

– Дело в том, что сегодня утром его нашли мертвым в своем номере. В том самом номере, который вы сняли для него, пользуясь своей кредитной карточкой. И в который вы вошли вместе с ним. После чего он остался в номере, а вы поднялись к себе. И утром, в половине девятого, его обнаружили мертвым. Теперь вы понимаете, почему мы разбудили именно вас?

– Золотарев умер? – переспросил Дронго.

– Нет, не умер, – ответил комиссар, – а его убили. Ему явно помогли уйти на тот свет.

– Как его убили?

– Ударили лампой, – пояснил комиссар, – видимо, попали в висок. Он лежал на полу, лампа валялась рядом. Сейчас снимаем отпечатки пальцев. На лампе могут быть ваши отпечатки?

– Да, – ответил Дронго, – я включал свет, когда мы вошли. Он был в таком состоянии, что мог упасть, а когда я помогал ему снять пиджак, что-то упало из его кармана. И я включил свет. Но ничего не нашел. Тогда я повесил его пиджак на стул, оставил ключ на столе и, потушив свет, вышел из его номера.

– Он был жив в тот момент, когда вы выходили из этого номера? – Комиссар задавал вопросы ровным голосом. Сарказм был ему явно чужд.

– Он спал, – ответил Дронго, – и, насколько я помню, храпел. Я даже повесил на дверях табличку с просьбой не беспокоить гостя. Хотя мои слова ничего не доказывают. У вас же повсюду установлены камеры. Можно посмотреть, кто входил к нему в номер.

– Камеры есть только в коридоре, – возразил комиссар, – их не вешают над каждой входной дверью. А в кабине лифта вы поднимались вместе с ним, это было зафиксировано несколькими свидетелями и камерами наблюдения.